Тётка ещё поздоровается

В Белорусском государственном педагогическом университете есть театр «Лингва». В нём играют студенты, будущие педагоги. C актёрской профессией профессию педагога сравнивают не без оснований, поэтому особо увлеченные студенты подкрепляют педагогическую выучку основательной актёрской практикой.
Однажды студенты обнаглели осмелели до такой степени, что пригласили друзей, однокурсников и даже посторонних зрителей на спектакль «Здравствуйте, я ваша тётя!» по пьесе Томаса Беннета. Спектакль предстоял с музыкой, потому что в афишке значился композитор Оскар Фельцман. Выяснилось, что для нас ещё и споют, и станцуют…
Пьеса Томаса Беннета называется «Тётка Чарлея», а реплика этой самой тётки («Здравствуйте, я ваша тётя!») стала названием замечательного фильма советских времён. Сделав спектакль его «тёзкой», студенты невольно усложнили себе задачу. И хотя сравнивать спектакль с фильмом публике некогда, фильм вспоминается сразу – только по названию! (Если честно, то время от времени особо неопытные студенты пытались копировать персонажей с экрана, но согласимся с тем, что перед обаянием их исполнителей в самых разных ролях не могут устоять даже профессиональные театральные актёры, и даже слишком часто.)
Оформление сцены составили три ширмы. Вращаясь, с одной стороны они представили узнаваемую лондонскую панораму за окнами, с другой – цветущий сад. Дополняли обстановку типовые стулья и столы из аудиторий. Они вносились, выносились, валились, переставлялись, передвигались, переворачивались. Однако университетская сцена не выглядела бедно, и на ней можно было развернуться. И был рояль, к которому время от времени легко подсаживались студенты-актёры. И не для того, чтобы под фонограмму водить руками над клавишами! (Роскошь, извините, поголовного владения инструментом, которую может позволить себе только настоящий музыкальный театр.) Добавим к этому молодость, внешние данные, природное обаяние и девушек, и юношей – без исключения. Все они неплохо двигались, никто не кричал, не махал руками и не прижимал их к груди, не хватался за сердце, не таращил глаза, не кокетничал и не жеманился, – то есть никто не пользовался опереточными штампами, а чувства персонажа выражал вполне доходчиво. Уже неплохо, правда?
Но и пели студенты хорошо! Порой намного лучше, чем произносили текст! И в то время, когда они пели, действие спектакля не останавливалось (музыкальный руководитель – Елена Семикова) . А это значит, что режиссёр (она же педагог) Татьяна Виноградова ставила перед исполнителями не только педагогические, но и художественные задачи. И многие из них были выполнены.
Действие в прямом смысле запускал Олег Вебер в роли Брассета, слуги в доме отставного полковника Чеснея и его сына-студента. Брассет встречал публику и представлял персонажей, комментировал события и, согласно режиссёру, появлялся в неподходящих местах в неподходящее время, чем провоцировал зрительский смех и собирал внимание для следующих сцен. Судя по логике действия и по реакции публики, эта роль явно нуждается в укрупнении, должна обрасти подробностями, деталями, оценками. Актёр смешит публику очень тонко, рассчитано, на всё реагирует чуть замедленно, с достоинством. Его герой – хозяин положения в отличие от хозяев дома. Не имеет дурных привычек. Любого может поставить на место. Он снисходит к заботам хозяина-студента и готовит встречу молодых леди…
Как в доме Чеснеев оказывается и задерживается Френкель Баберлей, ясно из пьесы. Но актёры «Лингвы» каждый раз (я смотрела спектакль дважды) умудряются как-то быстренько проболтать этот важнейший момент. Роли Бабса-Баберлея, весельчака и любителя розыгрышей, пока не хватает исполнительской точности, но Дмитрий Сенькин выявляет столько искренности, непосредственности, темперамента!



Он умеет слушать партнёра и реагировать на него. Переодеваясь в женское платье и превращаясь в тётку из Бразилии, он хорошо чувствует природу комического, не валит в одну кучу гротеск и шарж, насмешку и шутку, различает их, пользуется оттенками и полутонами.
До пресловутой сцены падения юбки с мнимой тётки партнёры Сенькина, Юрий Исаенко (Джек) и Роман Зидгенидзе (Чарли) ещё как бы верят в то, что перед ними – женщина, причём женщина, как выясняется, обоим необходимая позарез. Но вот юбка упала, весельчак Бабс опознан и что же? Актёры сказали нужный текст, посуетились. А без пяти минут женихи не очень-то и удивлены. Что с ними произошло? Нам самим догадываться? Этот же вопрос адресую Сергею Сахарову в роли судьи Спетлайга, опекуна прекрасных невест. Эффектно заявить своего персонажа – это только полдела.
Самым опытным на площадке выглядел Кирилл Андронов в роли Френсиса Чеснея, полковника в отставке. Понятно, что все исполнители – примерно одного возраста, и никто из них себе морщин не рисовал. Как сыграть отца молодого человека, самому будучи молодым человеком? Тут не обойтись без профессиональных актёрских навыков и знаний, и, похоже, у Кирилла Андронова они есть. Не возраст, но опыт он противопоставил партнёру в роли сына.



Одну из самых ярких ролей в спектакле исполнила Анна Нерода, а именно – роль донны Люции, тётушки Чарли из Бразилии. Донна Люция, утончённая кокетка и добрая женщина строгих правил, хочет быть узнанной, но ещё больше она хочет знать истину! Так, что может решиться на интригу. (Анна Нерода умело заостряет на этом обстоятельстве зрительское внимание.) И полковнику, который её не узнал, называется чужим именем, и танцует, и флиртует, пока Бабс не признаётся в своём самозванстве. Анна Нерода существует в роли легко, воздушно, с необходимой долей безответственности, женского коварства и любопытства.



Весёлый розыгрыш с песнями и переодеваниями освежает вкус к жизни, воспитывает чувства, отличается культурой исполнения, как драматического, так и вокального. Но… разве ж тут до песен с тётками, если студенты становятся выпускниками, а выпускники – молодыми специалистами?
…Татьяна Львовна Виноградова обещает, что тётка Чарлея в своём, так сказать, выпускном варианте, ещё поздоровается со зрителями. И непременно споёт.

Фотографии для блога предоставлены Анной Бесан